Статья 58-4 (или 584): "Оказание каким бы то ни было способом помощи той части международной буржуазии, которая, не признавая равноправия коммунистической системы, приходящей на смену капиталистической системе, стремится к ее свержению, а равно находящимся под влиянием или непосредственно организованным этой буржуазии общественным группам и организациям в осуществлении враждебной против Союза ССР деятельности, – влечет за собой лишение свободы на срок не ниже трех лет с конфискацией всего или части имущества, с повышением, при особо отягчающих обстоятельствах, вплоть до высшей меры социальной защиты – расстрела…". В случае с А. Пастором "помощь международной буржуазии" оказывалась посредством участия прелата в деятельности партии христианских крестьян и в работе Сеймов, а также в виде статей, помещённых в газете "Латголас Вордс".
Статья 58-10 (или 5810)гласила:
[Абзац первый или часть первая] "Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений (ст.ст.582– 589 настоящего Кодекса), а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания, – влекут за собой лишение свободы на срок не ниже шести месяцев".
[Абзац второй или часть вторая] "Те же действия при массовых волнениях или с использованием религиозных или национальных предрассудков масс, или в военной обстановке, или в местностях, объявленных на военном положении, – влекут за собой меры социальной защиты, указанные в ст. 582 настоящего кодекса", т.е. в основном – расстрел. Для инкриминирования этой статьи предполагалось доказать участие прелата в организации белогвардейской армии.
Таким образом, по всем трём статьям обвинения Альфонсу Пастору мог грозить расстрел. Однако по статьям 58-3 и 58-10 часть II расстрел ему был практически гарантирован, а по статье 58-4 к нему могли приговорить при наличии отягчающих обстоятельствах. Следует отметить, что по этой же статье (58-4) обвинялся и расстрелянный в 1942 г. Антон Ранцан. Возможно, Особое совещание НКВД посчитало "отягчающим обстоятельством" тот факт, что А. Ранцан с 1934 по 1935 год "состоял членом военно-фашистской организации "айзсарги". Но скорее всего, на такой приговор повлияли суровые условия военного времени.
Упорное сопротивление А. Пастора попыткам следствия обвинить его по всем статьям, инкриминируемым ему первоначально, принесло свои плоды. Следователям пришлось признать, что "преступная деятельность, предусмотренная ст. ст. 58-3 и 58-10 ч. II УК РСФСР, в материалах следствия подтверждений не нашла". Осталась только расплывчатая статья 58-4. Именно эта статья и вошла в Обвинительное заключение, составленное 15 марта и утверждённое 20 марта 1951 г. В соответствии с этим документом, прелат обвинялся в том, что он "будучи лидером реакционной партии "христианских крестьян и католиков", депутатом буржуазного сейма, издателем антисоветской газеты "Латголас вордс", на протяжении ряда лет проводил активную борьбу против компартии, Советского Союза и революционного движения в Латвии, то есть в совершении преступлений, предусмотренных ст. 58-4УК РСФСР". В этом заключении следователь предлагал данное дело направить на рассмотрение Особого Совещания при МГБ СССР. А в качестве меры наказания лейтенант Солдатов "полагал бы определить 10 лет ИТЛ с конфискацией лично принадлежащего ему имущества". Всё вышестоящее руководство Латвийского МГБ, включая заместителя прокурора Латвийской ССР, с данными предложениями согласилось.
Врач внутренней тюрьмы, осмотрев А. Пастора и определив у него "порок сердца и хроническую экзему на левой и правой голени", тем не менее, сделал вывод: "По своему состоянию здоровья годен к среднему труду".
Одновременно с Обвинительным заключением Министр ГБ Латвийской ССР генерал-майор Альфонс Новик утвердил (20 марта 1951 г.) и Постановление о направлении обвиняемого в лагерь. Этим документом предписывалось "Пастор Альфонса Яновича как особо важного государственного преступника, после вступления приговора в силу, направить для отбытия наказания в особый лагерь". Казалось бы, удивительно: как обвиняемый по расплывчатой статье 58-4 ("оказание помощи международной буржуазии") мог вдруг стать "особо важным государственным преступником". Был ли прелат отнесён к этой категории по закону или вследствие негативного отношения к нему следователей? Оказывается, правильный ответ: и то, и другое. Дело в том, что в указе Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1948 г ("О направлении особо опасных государственных преступников по отбытии наказания в ссылку…") подробно приведены те преступники, которые были отнесены к данной категории. И после перечисления десяти конкретных групп (шпионы, диверсанты, террористы…) следуют "участники других антисоветских организаций и групп, и лица, представляющие опасность по своим связям и враждебной деятельности". Столь обтекаемое неконкретное определение давало неограниченные возможности для произвольного толкования, как следователям, так и судьям. В частности, в деле Альфонса Пастора к "другим антисоветским организациям" можно было отнести и Сейм; следует учесть, что, по утверждению его следователей, одни только "удостоверения депутата сейма подтверждают преступную антисоветскую деятельность Пастор А.Я.". Впрочем, не исключено, что это было ему "наказанием", своего рода местью от следствия не только за упорное отрицание своей вины, но и за то, что следователи не услышали от него фамилии новых жертв для преследования органами госбезопасности.
Особое Совещание при Министре ГБ СССР слушало дело прелата 26 мая 1951 г. и постановило: "Пастора Альфонса Яновича за враждебную против СССР деятельность – заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на ДЕСЯТЬ лет, считая срок с 17 декабря 1950 года". Эта выписка из протокола № 21 ушла в Ригу 12 июля вместе с сопроводительным письмом, которым предписывалось Альфонса Пастора "для отбытия срока наказания, согласно персонального наряда ГУЛАГа МВД СССР № 9/СО − 10846" направить в Минеральный лагерь.
28 сентября 1951 г. прелат прибыл в Минеральный лагерь.
Годы заключения
В 1948 г. Интинский исправительно-трудовой лагерь, находившийся в Коми АССР, был реорганизован. На его базе (с последующим расширением) были созданы два лагеря. Один – "Речной лагерь" ("Речлаг") был переведён под Воркуту. Второй – "Минеральный лагерь" ("Минлаг") или иначе Особый лагерь № 1 (Особлаг № 1) оставался под Интой и базировался в посёлке Абезь. Этот лагерь, организованный по приказу МВД № 00219 от 28 февраля 1948 г., предназначался специально для политических заключённых, причём, в основном, "особо опасных" ("ОО"). Отнесение к этой категории происходило не по агрессивности поведения осуждённых, а по статьям обвинения. Практически все они сидели по статье 58 ("Контрреволюционные преступления"). В число "контрреволюционеров" попало много заключённых, не имевших никакого отношения к политике. Так, во время пребывания в лагере прелата здесь умерли историк, религиозный мыслитель (православный),профессор Л.П. Карсавин (в 1952 г.), ученый секретарь Эрмитажа, искусствовед Н.Н. Пунин (в 1953 г.). В это же время здесь отбывал наказание А.П. Старостин, заслуженный мастер спорта, футболист, первый капитан московского "Спартака". Все они были "особо опасными государственными преступниками". В проекте реорганизации лагеря "лимит наполнения" его был определён в 25 тысяч человек. Но в год прибытия туда прелата (1951 г.) там уже находилось почти 34,5 тысячи заключённых. Они были заняты на добыче каменного угля, золота и кварца, строили шахты, дороги и занимались наиболее распространённым лагерным трудом – лесозаготовками, в данном случае – для нужд комбината "Инта-уголь". Труд заключённых был очень тяжёлым, как вследствие суровых климатических условий, так и потому, что большинство технологических операций выполнялось вручную. Правда, прелат, как он сам вспоминал, на общих работах был недолго. Ему уже шёл седьмой десяток лет, да и здоровье было отнюдь не богатырское. Поэтому большую часть заключения он провёл в "должности" уборщика в бараке. Лагерь "Минеральный" был разделён на 12 отделений; прелат попал в 10-е лагерное отделение – "инвалидное", т.е. для старых и больных заключённых. По проекту лимит наполнения его составлял 5000 человек. Но когда фактическое количество заключённых превысило 11300, лимит "определили" в 11000 человек. Все заключённые носили на одежде номера, состоящие из одной буквы и трёх цифр, а когда количество заключённых в "Минлаге" превысило 25 тысяч человек, была добавлена ещё одна цифра. Хотя 10-е лагерное отделение было предназначено для "инвалидов", тем не менее, территория его была не только огорожена колючей проволокой (как и в других отделениях), но поверх её дополнительно были натянуты электрические спирали; окна бараков (как и в других отделениях) были забраны в металлические решётки.
Надо уточнить, что, десятилетнее заключение в Особом лагере было не единственным наказанием, которое ожидало Альфонса Пастора. В соответствии с упоминавшимся уже указом от 21 февраля 1948 г., после отбытия наказания он должен был быть направлен "в ссылку на поселение в отдаленные местности СССР". Здесь следует обратить внимание на то, что советское законодательство не предусматривало ни двух наказаний за одно и то же преступление, ни такого наказания, как бессрочная ссылка. Тем не менее, этот указ обязывал МВД СССР направлять всех особо опасных преступников, отбывших наказание, в ссылку на поселение. Более того, если такие лица уже были освобождены из мест заключения до издания указа (и после окончания Отечественной войны), они направлялись в ссылку по постановлениям Особого совещания.
Автор: Пастор Владимир Евгеньевич Раздел: История России Дата публикации: 03.07.2015 17:53:50
Вас могут заинтересовать другие материалы из данного раздела:
Проблема столичного статуса Киева XI-XII веков.
Вопреки широко распространенному представлению о том, что Киев являлся столицей древнерусского государства, имеет место быть утверждение, объясняющее статус Киева как общерусского центра только в качестве митрополии константинопольского патриарха..
Говоря о русских землепроходцах, мы не можем не упомянуть такие имена, как Семен Иванович Дежнёв, Иван Юрьевич Москвитин, Ерофей Павлович Хабаров, Владимир Васильевич Атласов и многих других. Каждый из них стал незаменимой частью русской истории и внес огромный вклад в освоение и развитие Сибири и Д.
Но 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война и на хрупкие детские плечи легла тяжесть невзгод и бедствий военных лет. В суровые годы войны, дети не оставались в стороне, а принимали активное участие в достижении победы. И вклад детей в победу был очень весом. .
Наша работа посвящена замечательному человеку, который стал нам, по существу, родным, - Александру Георгиевичу Габричевскому (1891-1968). К сожалению, сейчас, в XXI веке, о нём мало кто знает..
Отечественный военно-морской флот - составная часть вооруженных сил нашей страны - создавался для ведения боевых действий на морских и океанских театрах военных действий. Основание регулярного Российского военно-морского флота относится к бурной эпохе Петра I. «Всякий потентант,- гласило крылатое изречение Петра I, вошедшее в «Книгу устав морской...», - который, едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет, а который и флот имеет, обе руки имеет».
Образ князя Дмитрия Пожарского в патриотическом воспитании студенческой молодежи
В русском национальном самосознании понятие патриотизма связывается с традициями православной культуры и заключается в готовности отказаться от личных благ, пожертвовать всем ради своего Отечества. Так, Патриарх Московский и всея Руси Алексей II отмечал, что патриотизм созвучен православию. .
Личность Михаила Романова в жизнеописаниях историка Н.И. Костомарова
Несколько лет назад массовые представления о российской истории напоминали заколоченный дом со строго дозированным поступлением света и воздуха через открытую форточку. Сегодня мощный сквозняк швырнул нам забытые факты, недоступные в прошлом мемуары и романы, эмоциональные размышления историков. Но вместе с тем пришли откровенная фальшь и случайные ошибки, ложь и неточности в фактах. Это относится и к истории дома Романовых. Были и «минусы»» и «плюсы». История никогда не была и не будет одноцветной, она наполнена гаммой разноцветья..
Фронтовые письма как отражение эпохи (по материалам школьного музея «Прикосновение к судьбе»)
Анализ фронтовых писем солдат Великой Отечественной войны является составной частью изучения истории войны. Выбор темы исследования обусловлен необходимостью изучения обширного и малоизученного комплекса неопубликованных эпистолярных источников — фронтовых писем, хранящихся в школьном музее гимназии №139 “Прикосновение к судьбе”. Это позволит существенно расширить источниковое поле исследований истории Великой Отечественной войны, детализировать целостную картину войны конкретно-историческим материалом. Этим обуславливается актуальность данной работы..
Недавно, перебирая вместе с бабушкой ветхие черно – белые снимки в семейном альбоме, я впервые вгляделась в лица, строгие и серьезные, многие из которых мне незнакомы. И, наверное, только сейчас я осознала, что все это – тоже история. История моей семьи. Моя родословная, или, как говорили раньше, ро.
